Зимняя жара. Реальное фэнтези – Том III – Ложная правда - Кирилл Шатилов

Он осторожно поделился своим сомнением с Кадмоном. Тот в ответ лишь оскалился.

– Чтобы зарыть щепотку праха большой ямы не нужно. Важна глубина, а не гора вырытой земли. У нас тут свои обычаи.

– Это я уже понял, – пробормотал Бокинфал, стараясь не выпускать из поля зрения Симу.

Понял он и то, что принятое им поначалу за помост сооружение на самом деле является высокой поленницей, которую в нужный момент зажгут под покойником в погребальный костёр, чтобы превратить тело в горсть пепла, о котором упомянул Кадмон. Это уже было ему более знакомо, поскольку старые рукописи рассказывали о тех временах, когда трупы, действительно, не закапывали в землю, а сжигали в огне и затем либо распускались по ветру, либо высыпались в Бехему. Но при Гере Одноруком, отце Ракли, обычай сжигать умерших сочли неподобающим и повсеместно запретили под предлогом того, что вырубка Пограничья и загрязнение воды, пусть и проточной, может привести к нежелательным последствиям. Чем это хуже зарывания трупов в землю, с которой вабоны кормятся, Бокинфал никогда до конца не мог взять в толк, но до сего дня его это слишком мало заботило. Обычаи, рассуждал он, придумываются людьми, люди меняются, значит, меняются и обычаи. Всё естественно. Конечно, ему приходилось слышать, что некоторые фолдиты нарушают правила и избавляются от покойников по старинке, но на то они и фолдиты. Окажись тут Ахим, он бы, наверное, всё ему объяснил, но его не было, а голова Бокинфала сейчас болела больше о другом.

Тем временем они подошли к столбам, и Кадмон указал на неприметное отверстие в земле возле одного из них, с внутренней стороны круга. Отверстие выглядело размером с два кулака, очень ровным и, судя по всему, действительно, глубоким. Во всяком случае, дна сверху видно не было.

– Это и есть то, что ты хотел проверить?

Вместо ответа Кадмон опустился на колени и запустил в отверстие руку. Рука ушла под землю по самое плечо, и он утвердительно кивнул:

– Годится.

Бокинфал присмотрелся к другим столбам и обратил внимание на то, что возле большинства из них в том месте, где находилось свежевырытое отверстие, лежат довольно крупные, примерно в человеческую голову камни, на которых выцарапаны непонятные знаки. Не надписи, а именно знаки, хотя положения чёрточек и точек во многом перекликаются со знакомым ему письмом.

– Тут уже кого-то хоронили?

– Разумеется. – Кадмон встал и отряхнул колени. – Здесь зарыты все мои предки. По материнской линии. Столбов тринадцать, и тринадцатым, для кого выроют такую могилку, буду я.

– А что потом?

– Круг замкнётся.

– И?..

– Если интересно, поговори с моей матерью. Она в этом разбирается гораздо лучше меня. А вот и она.

– Всё хорошо? – начала незаметно подошедшая Йедда с вопроса. – Ты проверил?

– Да, глубина в самый раз. Что ещё нужно сделать?

– Ты нас не познакомишь?

Бокинфалу показалось, что она уставилась на него с интересом, не подобающим вдове, но выдержал тяжёлый взгляд и даже изобразил улыбку.

– Это Бокинфал, мой хороший знакомый. Он здесь для моей охраны, так что не думаю, что ты будешь возражать…

– Конечно, не буду. Твоя безопасность для меня самое важное. Мне показалось, вы прибыли к нам не один?

– Со мной моя девушка. Анора предложила…

– Это очень хорошо. Располагайтесь. Сожалею, что поводом нашего знакомства послужило столь печальное событие. Кадмон, дитя моё, проследи за Симой. Костёр должен загореться с первого раза. Я не хочу подвести моего мужа.

Она как-то странно зыркнула на Бокинфала и направилась прочь из круга, в сторону одной из дальних изб.

– Сима! – крикнул Кадмон, спеша выполнить указание матери. – Дай-ка мне понюхать.

Это относилось к содержимому вёдер, которые какие-то люди выстраивали в ряд перед помостом.

Сима гостеприимно развёл руками, приглашая присоединиться. Бокинфала он встретил вежливым кивком и этим ограничился.

– Можете убедиться сами, маго. Горючее масло высшей пробы. Запах, сами слышите, слабый, так что выветривается оно плохо.

– Не пора ли пропитывать им дрова?

– Дрова уже укладывались в пропитке, так что не сомневайтесь, гореть будут жарко и достаточно долго. Прошлый конфуз не повторится, уверяю.

– А где мёд?

– Я только что послал за ним.

– Хорошо. Надеюсь, всё будет как надо. Ты знаком с Бокинфалом?

– Красивое имя. Надолго к нам? – Не имея больше возможности уклоняться от встречи, Сима смотрел теперь нарочито открыто и даже приветливо. Только левое веко чуть дергалось.

– По обстоятельствам, – ответил за Бокинфала Кадмон. – Если за сегодня управимся, то завтра можно будет возвращаться в замок.

– Там не опасно, маго?

– Не опаснее, чем здесь. Бокинфал меня защитит.

– А кто защитит Бокинфала?

Вопрос был задан в шутку, однако двое из троих поняли истинный его смысл. Ответа Сима не ждал и потому продолжал:

– А девушка по имени Пенэлла теперь присматривает за Анорой?

– Пенни, полагаю, сейчас занята как раз тем, что трёт ей спину, – мечтательно заявил Кадмон, на что Сима, бросив взгляд на помост, заметил:

– Лишь бы не получилось наоборот.

– Что ты сказал?

– Лишь бы не получилось наоборот: пока мы не развернём саван, не узнаем, где голова, а где ноги.

– Не говори глупости. Всё правильно лежит. Думаешь, я не видел, как его запелёнывают? С этим ты как раз справился. Сколько ещё ждать?

– Всё зависит от вашей матери. Вы спешите?

Кадмон оставил вопрос без внимания и направился к гигантской сове. Бокинфал задержался.

– Кажется, вы не очень рады новым знакомым вашего подопечного? – обратился он к спине Симы.

– Моего подопечного? Вот мой подопечный. – Тот кивнул на помост. – Теперь он один и беззащитен перед тем, что его ждёт. Но видели бы вы, каким смелым и властным он был при жизни. Никогда не стоит преувеличивать своих сил.

Это уже откровенная угроза!

– Он разве их преувеличивал?

– Иногда горячился и нападал не на тех людей.

Он меня предупреждает!

– То же можно сказать о любом из нас. Повязка на голове ещё не залог победы.

Бокинфал произнёс слово «подвязка», или «таод», на старый манер, чтобы она прозвучала как «тауд». Сима на мгновение изменился в лице, но быстро овладел собой, только веко теперь дёргалось чаще. Он внимательно посмотрел на собеседника и сказал почти шёпотом:

– А вот это я бы не советовал вам проверять.

– Весьма ценю вашу заботу. Поверьте, мне бы тоже не хотелось портить праздник.

Надо же сморозить такую глупость, думал он, отходя от помоста и следуя за Кадмоном. Праздник! С языка сорвалось. Вряд ли даже этот Сима рад потере своего хозяина. Хотя по нему не скажешь. Явный интриган, привыкший скрывать чувства под личиной занятости и ответственности. Теперь он знает, что я знаю. А что я, собственно, знаю? Что нужно держать ухо востро и не подпускать никого к Пенни? Это и так понятно. Тогда что я делаю здесь? Но не бежать же мне сломя голову в женскую баню? Тэвил! А если Пенни права, и меня опередят? Кто его разберёт, как он там управляет этими своими таудами! Может, он уже отдал приказ, и кто-нибудь из них сейчас точит нож или крадётся через облака пара к голым телам…

Он так ярко вообразил себе эту картину, что, подойдя к Кадмону, машинально спросил:

– Где тут у вас баня?

– Попариться решил? Придётся подождать. Анора не любит спешить. Да ты не переживай, твоя Пенни в надёжных руках. Уж мне-то поверь!

Его ухмылка была невыносима. Зачем они приехали сюда? Кому и что решили доказать? Неужели глупышка и в самом деле сочла это сродни подвигу, о котором брехал Ахим? Кому такие подвиги нужны? Мог ли Ахим наперёд знать, что здесь окажется её враг? А мог ли не знать, если служил тут долгое время сторожем? Значит, это его рук дело. Только вот чего он добивается? Чтобы Бокинфал окончательно разнервничался и первым обнажил меч? Симу и пару-тройку его молодцов, так и быть, он подарит Квалу, но остальные как нечего делать превратят его из луков и арбалетов в большого ежа. От стрел долго не поуворачиваешься. У Ротрама он это не раз пробовал, но четвёртый или пятый выстрел всегда настигал его и оставлял синяк если не на затылке, то на боку или бедре. Нет, открытого противостояния следует во что бы то ни стало избегать. Или всё-таки изловчиться и нанести упредительный удар? Эх, скорее бы заходило солнце!

– Нисколько не сомневаюсь, что девочкам сейчас хорошо, – сказал он, разглядывая опалённую прежними кострами кору совиного дерева и тугое переплетение корней. – У вас тут вообще всё хорошо продумано и схвачено. И охрана начеку. Не понимаю, зачем тебе понадобился я? Как телохранитель?

– А с чего ты взял, что мне понадобился именно ты?

Тон его голоса изменился, и Бокинфал, почуяв неладное, оглянулся. Он словно провалился в сон, вернее, кошмар, о котором только что думал наяву. Между стволами таинственного круга стояли и внимательно смотрели на него трое, нет, четверо воинов с косичками. Один из них медленно поднимал прицел арбалета. Остальные держали наизготовку парные ножи и топоры. Западня! Внутренний голос кричал о ней с самого начала, однако он не послушался. И что теперь будет с Пенни?..